2018 год. Музей мотоциклетного конструирования находился под крышей «Ирбит ЭКСПО» по адресу Советская 100. Наши экспозиции занимали площадь более 600 квадратных метров, а многие посетители предпочитали посетить нас, а не государственный музей. Вот одна из таких семей, где мама захотела со мной поговорить.
— Нам сказали, что там собрание каких-то поделок, а у вас намного интереснее, чем в музее мотоциклов.
— Спасибо за комплемент, но государственный музей мотоциклов обязательно нужно посетить.
— Да мы там были, мы в вашем городе везде были. Мы были в Мотодоме, где нам вас и рекомендовали больше чем музей мотоциклов.
— Это Роман рекомендовал, у него хорошее отношение к нам.
— А у Государственного музея плохое? Извините, может это неудобные для вас вопросы, не отвечайте. Мне у вас хорошо, детям моим хорошо. У меня подобные чувства возникали в музее в Верней Пышме.
— Ну, Вы сравнили? Там Музейный комплекс УГМК, одних танков, танковую дивизию вооружить можно.
— Я про другое, я про чувства, которые возникают при посещении. Ваши женщины с таким значимом почтением рассказывают о мотоцикле, что мои сыновья как околдованные смотрят на эти «железяки». Ой простите? Я смотрю на ваш музей глазами сыновей. А государственный музей просто завидует вам, я про работников.
— Да плохое то отношение только у директора, Буланова Александра.
— Ну конечно, он же создатель своего музея. Мы когда семьей едем, в какой-то город, я обязательно читаю все что можно найти. Я читала, как трудно создавался музей мотоциклов, что его хотели продать, что отбирали занимаемые площади. Но благодаря Буланову музей состоялся и остается сейчас музеем мотоциклов. А тут вы еще!
— Оо, да! Меня сначала передергивало от величия Ильича – это его отчество, а сейчас, когда многие смеются над его величием, это пример, как нельзя к этому скатываться. Давайте, пока Вы скучаете, я расскажу, как организовывался музей мотоциклов. Я не все знаю, но я расскажу что знаю. Вспоминая, я увлеченно рассказывал. Вот он, рассказ.
Конец прошлого века – начало нынешнего, мотоциклетный завод планово съезжает под откос. Завод постоянно сокращается и в работниках и в площадях. Я, как директор конструкторского бюро, постоянно предлагаю новые разработки различных изделий и аксессуаров к мотоциклу. Администрация завода не купила ни одной нашей разработки, но просила нам самим их изготавливать и поставлять готовыми. Может Вам вот этот лозунг Ильи Хаита, директора с двухтысячных годов, что-то прояснит, но я не мог понять такого отношения к производству. У мотозавода часто дела идут просто катастрофически. Долг мне в 40 тысяч рублей завод не в состоянии выплатить. Мне приходиться брать бартером — ободами для колес, ободной лентой и т.д.
У мотозавода есть собрание мотоциклов: опытные образцы разработок прошлых лет мотозавода, иностранных мотоциклов – аналогов мотоцикла Урал. То есть, это собрание мотоциклетной техники отдела главного конструктора для работы. Например, когда я разрабатывал жидкостное охлаждение для Урала, по моей просьбе разобрали Хонду Золотое Крыло, чтобы принять решение по конструкции штуцеров. Не с маху, конечно, разрешили разобрать, но разобрали.
С 1996 к этой коллекции обращали внимание крупные коллекционеры, бизнесмены разных мастей. Особое внимание к коллекции проявляли те партнеры мотозавода, которым последний был должен большие деньги. Коллекция могла уйти, вернее она должна была уйти рано или поздно, как ушла техническая библиотека, лучшая в СССР по малым транспортным средствам.
После смерти Бориса Зефирова, главный конструктор Жаров Рудольф Анатольевич смотрителем коллекции назначил Буланова Александра Ильича. Как то Жаров «в сердцах» мне выпалил:
— Два раза я ложился костьми, не давая разбазарить коллекцию мотоциклов. Ее же не целиком кто-то покупал, а ходили по проходу: — « Вот этот мотоцикл я возьму, вот этот..». Директора завода я отговаривал, я сыграл на том, что по одному нельзя продавать: — «Копейки! Целиком дороже будет!»
Появилось общественное движение в городе за сохранение коллекции мотоциклов в городе Ирбите. Я, лично, поставил три раза подписи под обращениями в правительство области, губернатору и еще куда-то. Я не верил в эти призывы, никто бы их и читать не стал.
В те годы я еще плотно работал с Управлением культуры города Ирбита по созданию парка детских аттракционов. Я пришел в кабинет начальника управления Красновой Ирине Витальевне. За решением текущих вопросов Краснова подает мне то самое обращение граждан города за сохранение коллекции мотоциклов, в котором, по-моему, даже подпись мэра стояла.
— Ирина Витальевна, это просто бумажка, в серьез ее никто рассматривать не будет.
— Но что-то надо делать, тебя Виктор Николаевич разве это не волнует.
— Да я уже подписывал такую бумажку, и что? Придумать нужно что-то.
Мы сидели молча минут десять. Потом я просто выпалил:
— А отобрать нужно коллекцию у завода.
— Это как отобрать? Как бандиты? Ну, ты даешь!
— Слушайте, мотозавод городу должен? Много должен! Вот за неуплату долгов и отобрать. Ментов выставить у этого здания, оно, кстати, отдельно стоящее.
— Виктор Николаевич, ты вообще что-ли? Милиция не будет выполнять такой приказ мэра, нужно решение суда. Нужно … Потом ты соображаешь у кого отобрать? У Кахи Бендукидзе?
— У него «Девятку» отобрали. Каха Уралмаш приватизировал, скупив почти все ваучеры. «Девятка» входила в Уралмаш. Когда в Министерстве Обороны поняли, что произошло, прицепили к этому КГБ или как оно сейчас называется? КГБ вмешалось, «Девятку» вернули государству.
— Что за «Девятка»?
— Стволы для танков делают. «Вооруженка».
— Ну, тогда понятно. Понятно что КГБ вмешалось. Министерство Обороны!
— Ирина Витальевна, а у Вас брат генерал КГБ.
— Виктор, ты что? С таким вопросом обращаться к брату? Нет, я не буду.
— Ну, тогда подписывайте эту бумажку.
Я указал ей на сбор подписей под обращением к… А потом говорит мне:
— Ведет же Буланов Александр деятельность
Но я прервал ее:
— Ну кто такой Буланов? Мелкий служащий для директора, а для хозяина он кто?. Какими он может обладать возможностями, связями? Директор, тем более Бендукидзе, может делать что угодно со своим имуществом и когда угодно. Только с должности мэра можно начинать «эту игру». И то, наверняка не просто.
Мы помолчали, я видел, что я зацепил идеей Краснову. А она мне снова:
— Мэр не может распорядиться налоговой задолженностью, городской думой уже все прописано, да и правительством области.
— А другого варианта нет, я думаю, что без КГБ не обойтись.
Я ушел, оставив начальника управления весьма озадаченной. Около года я к этой проблеме не касался, пока, она же меня не спросила:
— А не посоветуешь, кого поставить директором музея мотоциклов?
Меня растащило на улыбку, я смотрел на Ирину Витальевну, вспоминая нашу болтовню про то, как отнять коллекцию мотоциклов. Я тянул паузу как мог, наконец она тоже заулыбалась, но старалась не смотреть на меня. Я не выдержал:
— Значит все -таки получилось, и кто герой?
— А вот нельзя говорить. Да, получилось, хорошо, что получилось.
— Что, нельзя говорить, кому обязан город за музей мотоциклов?
— Шатравка Григорий Семенович. . . Много сделал, на многое пошел, даже на риск. Дальше не расскажу. Кого посоветуете в директора?
— Буланова. Больше ни кого и нет сейчас, у кого бизнес, кто уехал. Да, а как это он вдруг заместителем директора этнографического музея стал?
— Он исполняющий обязанности директора этнографического музея, это чисто технический прием Управления культуры.
Действительно, через пару недель у меня появился Буланов с предложениями: сделать входные двери, сделать этикетаж и т.д. Тогда он совсем не звездил, не был лучезарным, с ним можно было работать.
