Листая фотоальбом Тюленева Михаила.
Ирбитскому мотоспорту посвящается.
Беру в руки альбом, озаглавленный этой фотографией.
Я тоже делал такие в начале 80-х и дарил их гонщикам, друзьям, в общем, у меня подобной не осталось ни одной. Но здесь чувствуется профессиональное фото.
— Я купил эту фотографию у фотографа. Купил на следующий год в Талсы, это Латвия.
Мой собеседник Михаил Тюленев, четырехкратный чемпион СССР на мотоциклах с колясками, только интригует мои воспоминания.
— Это с чемпионата Союза 1980-го, где после этого прыжка укатилась моя золотая медаль …
— Стоп, стоп, стоп, давай поподробнее.
— Я имел огромный отрыв от второго экипажа, уверенность в победе была стопроцентная. Остается последний круг, меньше, и вот после этого прыжка почувствовал пробой заднего колеса. Я терял темп с каждыми метрами. Оставалось то совсем немного, но Щербинин, видимо, получил информацию. Когда до финиша оставалось три метра, (три метра!) они обгоняют нас. Еще не пересекли черту финиша, а я вижу как Лыжин Сергей поднимает вверх руку. Ну, е — мое! Потом фото видел, где мы на финише вместе, но они оказались чуть впереди.
— Да, фото бы стоило найти. И снова поподробнее. Как старт? Как гонка? Вообще, что это было?
— Это второй заезд, второго этапа чемпионата Советского Союза в классе «1000», в городе Талсы.
Первый заезд мы выиграли без проблем. Выигрываем старт, Щербинин — Лыжин вторыми, так и шли. Потихоньку я разрыв увеличивал. Трасса жесткая. скоростная, поэтому и снимки оказались интересными. Уверенность была стопроцентная, что первыми приедем. Приехали!
— Да динамика на фото потрясающая, а в коляске Вадик был?
— Да, Владислав Швецов, он ,правда, накануне «отмочил номер», но не будем сейчас об этом.
— «Отмочил номер»? А вот такое же фото, что и на обложке.
— Нет, это другой снимок, я внимательно разбирался.
Выигрываю старт второго заезда, все идет нормально, вся гонка нормально. Последний круг. А вот после этого прыжка почувствовал, что резину «заводило». Ну и до сих пор появляются смутные сомнения…
— Ого! Намеренный прокол в своем парке?
— Не отходили мы от мотоцикла между заездами. Все вроде вместе, все на виду. Но с чего вдруг прокол на трассе? Не знаю почему!
После гонки потом и резину смотрели, но что там увидишь? В клочья вся покрышка, о камере и разговора нет.
Второе место в заезде, второе и в Чемпионате Союза 1980-го. А как зрители тогда болели, зрители были на моей стороне. Здорово болели, если можно бы было, на руках донесли бы до финиша.
— Значит серебряная медаль тебя больше расстроила, чем обрадовала?
— Естественно, все шло к тому, что чемпионат наш.
— А ты был уже чемпионом Союза?
— Нет, не был. Призером был, а чемпионом — нет.
Я продолжаю рассматривать фотографии и пытать Михаила Юрьевича:
— На фото я вижу бронзовыми призерами стали экипаж Гришеленко и Милютина Владимира. Как они? Кто еще запомнился? Да, Сергис как?
— Не помню Сергиса вообще, а общее настроение было у всей команды восторженное: — пьедестал весь ирбитский. Нас дома серьезно настраивали, мы же испытатели были- обязаны были привести «ВСЕ».
— А как-то это комментировали Щербинин или тренер? Тренером был Мотов Геннадий?
— Мотов Геннадий Борисович для нас был скорее администратором, чем тренером, и суждений ни каких не высказывал.
Кузьмич? Тогда он не был Кузьмичом, никак. Никто, ничего. Москвичи потом в ресторане отчудили.
Год был олимпийский и установка заводская была конкретная: — мы должны забрать все медали. Было собрание и у главного конструктора Кошелева, собрание у директора завода Воложанина. Везде ставилась задача однозначно.
А как прошел первый этап?
— Первый этап чемпионата проходил тоже в Латвии в Виляке. У меня вышло два вторых.
В первом заезде я старт выигрываю, Кузьмич был вторым. На первом левом, это уже под горой, Кузьмич забирает вправо, а потом ныряет во внутрь виража и обходит по каким-то кустам.
— Эту я трассу я хорошо помню, чуть в сторону и камни — валуны в траве.
— А во втором заезде я заглох. В кругового ткнулся и заглох. У меня не было рычага кикстартера, пока толкнули с горки, но Кузьмичу хватило, ушли. Я его достать — достал, но обогнать времени не хватило.
— Да, «богато» рассказываешь, у меня об этой трассе воспоминаний и то в сто раз больше, а я только два раза на Vadugus и ездил.
«Ткнулся в кого-то».
— На построение!
Команда России, а у вас майки «УРАЛ». А Кузьмич с Лыжиным вообще в майках сборной страны.
— Сергею всегда хотелось показать, кто есть кто. Кстати, в 80-м сборов не проводилось. Это он в форме прошлого года. Сборы отменили, то ли из-за олимпиады, то-ли из за Афгана не пускали на Мир?
— Санкции? Уже тогда были санкции. Кто механиком у вас был?
— Володя Юдин.
— Просто Володя, а в 90-х стал директором Мотозавода. А что за история с москвичами в ресторане?
— После гонки по традиции все собрались в кафе — ресторане. Все идет нормально, все уже выпили не по первой. Вдруг москвичи давай со всех окон собирать цветы в горшках. Объявляют: — «Цветы чемпиону!», и несут все эти цветы мне на стол. Весь стол заставили под аплодисменты зала. Такое явное признание всего Союза ощутил, что это волнительно вспоминать даже сейчас. Щербинину с Лыжином крайне неприятно было.
— Вот старт. А нет, это уже другая история. Это «вооруженка» 1983 года, это трасса под Кировоградом — Украина. Я уже ее знаю, тяжелая песчаная трасса. В 1984-ом у меня на ней произошла своя история.
